Дорогами зла (пролог)
Ещё 19-летним юношей ирландский просветитель и политик XVIII века Эдмунд Бёрк (Edmund Burke) в трактате «Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного» написал самое известное своё изречение: «Единственное, что нужно для триумфа зла – это чтобы хорошие люди ничего не делали».
Поэтому немудрено, что зло распространяется гораздо быстрее добра, а всевозможные уродливые явления зачастую становятся нормой жизни. Более того, явления эти пустившие корни в одной стране, легко приживаются в других государствах.
Это можно проследить на примере самых страшных социально-политических доктрин XX века – фашизме, нацизме и коммунизме.
В 1919 году Бенито Муссолини создал «Итальянский союз борьбы» («Fasci italiani di combattimento») или «Национальную фашистскую партию». Год спустя, Адольф Гитлер, называвший Б. Муссолини своим учителем, организовал «Национал – социалистическую рабочую партию».
Далее подражать немецким нацистам стали уже итальянские фашисты. 1921 год – формирование боевой дружины нацистов – штурмовых отрядов (SA), которых ещё называли «коричневорубашечниками». 1923 год – итальянский дуче создаёт «Добровольную милицию национальной безопасности» («чёрнорубашечники») – структуру, как и SA, призванную бороться с инакомыслящими.
В 1938 году, Б. Муссолини, идя в фарватере идей фюрера Третьего рейха, издаёт антиеврейские законы, запрещающие «сынам израилевым» учиться в итальянских учебных заведениях, служить в итальянской армии и вступать в брак с представителями итальянской нации.
В Румынии идеология фашизма и нацизма долго пробивала себе дорогу. От создания в 1927 году «Легиона Архангела Михаила» или «Железной гвардии» («Garda de Fier») и «Движение легионеров» («Mișcarea Legionară») до прихода этой ультраправой организации к власти в 1940 году, когда в стране начались массовые еврейские погромы.
Правда в 1941 году румынский премьер-министр и маршал Ион Антонеску (Ion Antonescu) жестоко расправился с бывшими соратниками, перебив большинство легионеров. Впрочем, подобный опыт кондукэтор (conducător) перенял у А. Гитлера, уничтожившего в 1934 году многих штурмовиков SA. И это не единственное, что румынский диктатор перенял у итальянского и немецкого коллег. К слову, сам титул «conducător» в Румынии означает то же самое, что «дуче» в Италии и «фюрер» в Германии.
Не лучше обстояли дела со «Свободой» и в послевоенной коммунистической Румынии, которая шла на поводу у «старшего брата» – Советского Союза. Глава румынских коммунистов Георге Георгиу-Деж (Gheorghe Gheorghiu-Dej) предпринимал точно такие же шаги, как и кремлёвский диктатор Иосиф Сталин. Недаром руководителя Румынии тогда называли «румынским Сталиным».
В то время в СССР велась большая антисемитская компания. То же самое происходило и в Румынии – были запрещены еврейские организации и печатные издания, у евреев реквизировались ценности, сионисты отправлялись за решётку. Не случайно, к началу 50-х годов треть оставшихся в живых после ужасов «Холокоста» румынских евреев уехала в Палестину. Этот процент был бы выше, если бы G. Gheorghiu-Dej не запретил еврейскую эмиграцию.
По стопам советских коммунистов пошли их румынские «братья» и в религиозном вопросе. Как известно, после Второй мировой войны Москва запретила деятельность Украинской Греко-католической церкви. Собственность этой организации изымалась, церкви становились православными, священников заставляли переходить в лоно Русской православной церкви.
Подобные репрессии против греко-католиков происходили и в Социалистической республике Румыния. Вот с религиозного вопроса мы, пожалуй, и начнём.
Румынская греко-католическая церковь под прессингом румынского государства
Хотя официально в Румынии зарегистрировано 44 религиозные организации самых разных направлений, «погоду» в вопросах веры определяют православные христиане, львиная доля коих принадлежит к Румынской православной церкви (Biserica Ortodoxă Română, BOR). Прихожане BOR составляют 86,5% населения Румынии. Католиков в стране – около одного миллиона (то есть, 5%).
Греко-католическая церковь Румынии или Румынская церковь, объединённая с Римом (Biserica Română Unită cu Roma, BRUR), которую ещё называют «униатской» – третья по численности румынская религиозная организация. Приверженцев Брестской унии 1596 года, согласно которой православные, оставив византийский церковный обряд, перешли под патронат Римского папы, в Румынии насчитывается 151 тысяча человек. Это по версии официального Бухареста. Сами же румынские греко-католики оценивают свою паству в более чем 500 тысяч верующих. Уже в одном этом мы видим противостояние, пусть и не самое принципиальное, между Бухарестом и Блажем (Blaj) – городом в Трансильвании, где находится резиденция Верховного архиепископа – главы Греко-католической румынской церкви.
После падения в 1989 году в Румынии коммунистической диктатуры и выхода Греко-католической церкви из подполья, казалось бы, всем противоречиям между христианскими общинами пришёл конец.
Во всяком случае греко-католики рассчитывали быть восстановленными в своих правах и получить компенсацию за годы преследований. Хотя, как и чем можно компенсировать, например, гибель в застенках пяти из шести греко-католических епископов?
Что может возместить то обстоятельство, что к 1948 году BRUR насчитывала свыше полутора миллионов прихожан, которых коммунисты силой обращали в православие?
Но в возвращении, по крайней мере, собственности, реквизированной в пользу православной церкви, униаты-то были уверены.
Буксующая реституция
В годы коммунистического режима всё имущество Румынской греко-католической церкви было реквизировано. Культовые объекты (церкви, молельные дома и т.д.) передали Румынской православной церкви (BOR), а всё прочее (земли, здания и т.д.) досталось государству.
В 1994 году, в уже постсоветской Румынии был принят Закон «О восстановлении Греко-католической церкви» (назовём его «Закон №1»), который предусматривал возвращение греко-католикам их собственности. Казалось бы, всё должно быть хорошо и урегулировано.
Но вот что написано в отчёте за 2022 год о ситуации в Румынии американской правительственной организации по вопросам религиозной свободы в мире («Office of International Religious Freedom»): «Продолжают поступать сообщения о медленных темпах возвращения конфискованного имущества, особенно Греко-католической церкви».
Почему? Да потому что Закон о реституции №1 («Restitutio» в переводе с латыни означает «восстановление», «возвращение прежнего имущества») вступил в противоречие с Законом о реституции №2, который гласит, что имущество, конфискованное в годы коммунистического режима, подлежит возврату «если оно находится во владении государства».
Поэтому для решения вопроса возврата Греко-католической церкви, принадлежавших им до 1948 года культовых сооружений была создана специальная комиссия, действующая по «воле верующих из общин, владеющих этой собственностью». Диалог между церквями, как водится, оказался не очень удачным, поэтому большинство храмов греко-католикам пришлось возвращать через суд.
Только это «большинство», в итоге, всё равно оказалось «каплей в море». Вот, что рассказывает греко-католический епископ Virgil Bercea из города Oradea: « У нас в Oradea до 1948 года было 220 церквей, и только 19 из них нам вернули. Часто мы просим, чтобы нам разрешили служить в одних храмах с православными, только в другое время. Но безрезультатно. И греко-католикам приходится совершать службы в домах, школах или под открытым небом».
Более того, в 2009 году в Палате представителей Румынии обсуждался законопроект, согласно которому в сельской местности, где есть приходы, как православной, так и греко-католической общин, всё имущество – церкви, монастыри, места поклонения, кладбища и земля должны принадлежать религиозному большинству. То есть, Румынской православной церкви.
И только письма, которые направил румынским президенту и премьер-министру глава Греко-католической церкви кардинал Lucian Mureșan, а также вмешательство Римского папы, не позволили антигкатолическому закону вступить в силу.
Не намного лучше обстоят дела и с возвратом греко-католикам собственности, отошедшей в 1948 году государству.
Так, например, в 2015 году администрация городка Târgu Lăpuş отказалась выполнить решение суда и передать местной греко-католической общине земельный участок, принадлежавший прежде униатской религиозной школе, пять гектаров леса и пастбище.
«Румынское государство как преемник коммунистической Румынии имеет моральное обязательство вернуть нашей Церкви всё, что было конфисковано. Мы просим лишь о том, что принадлежит нам по закону, согласно Конституции Румынии и Международному праву», – заявляет руководитель румынских греко-католиков L. Mureșan.
Кстати, ещё в 2010 году Европейский суд по правам человека обязал Румынию осуществить всеобъемлющий процесс реституции по отношению к объектам недвижимости, насильственно изъятым коммунистическим режимом. На все мероприятия румынскому государству, превратившему процесс возвращения собственности в настоящий «лабиринт», отводилось 18 месяцев. Но, как мы видим, дело восстановления справедливости далеко не продвинулось.
«Тварь я дрожащая или право имею?»
Но кроме неприятностей, связанных с имущественными проблемами и тяжбами, румынские греко-католики регулярно подвергаются моральным унижениям.
Прежде всего, представители Румынской Православной церкви (BOR) преднамеренно фальсифицируют историю Румынской Греко-католической церкви (BRUR), вымарывая принадлежность к униатской вере многих значительных храмов и выдающихся исторических деятелей. По данным «Office of International Religious Freedom», православные священники (и это в настоящее-то время!) удаляют греко-католические реликвии и утилизируют мощи.
Также известны факты, когда румынские власти при посредстве BOR целенаправленно искажали религиозную идентичность греко-католиков. Так, в марте 2022 года власти трансильванского села Budești-Fânațe (жудец Bistriţa-Năsăud) пригласили освещать памятник солдатам греко-католикам, погибшим в Первую и Вторую мировую войны, православного епископа. На мероприятии, надо отметить, присутствовали румынские министры финансов и сельского хозяйства.
Кстати, в современной румынской армии капелланами служат практически одни православные священники. Исключение составляет лишь один римско-католик. Униатов же (напомним, третью по численности религиозную конфессию в Румынии) полностью игнорировали.
В отчёте «Office of International Religious Freedom» говорится и о давлении, которое оказывают на греко-католических школьников и их родителей румынские преподаватели. Детям выдают исключительно православные учебники, а детей нежелающих посещать факультативные уроки религии, наказывают.
Румынские православные власти не оставляют в покое даже умерших греко-католиков, запрещая хоронить их на православных и общественных кладбищах. Один из последних подобных инцидентов случился в закарпатском селе Săpânța на кладбище, ранее принадлежащем BRUR.
Кроме того, православные священники отказываются брать с греко-католиков налоги на захоронения, что может привести к конфискации могил. Поэтому униатам приходится часто скрывать принадлежность к своей церкви и хоронить умерших по ритуалам BOR.
Подобное отношение к греко-католическим покойникам и их родственникам есть не что иное, как нарушение румынского законодательства, которое разрешает представителям всех религиозных конфессий погребение на кладбищах других религиозных организаций, за исключением кладбищ, принадлежащих иудеям и мусульманам.
В обход законов и правил (эпилог).
В Конституции Румынии записано, что государство строго охраняет свободу совести и противодействует любым принуждениям человека к исповеданию религии, противоречащей его убеждениям.
Также в Румынии есть Закон, запрещающий религиозную дискриминацию во всех сферах общественной жизни. Наказанием для нарушителей может быть штраф от 1000 до 100 000 румынских леев (от 220 до 22 000 долларов).
Но что-то трудно припомнить хоть один случай подобного наказания для представителей Румынской Православной церкви или румынских властей. А, ведь, религиозной дискриминации (хотя и не в такой степени, как греко-католики) в Румынии подвергаются и другие религиозные христианские объединения – начиная от католиков и протестантов и заканчивая евангелистами и русскими старообрядцами.
Вот только до представителей Русской Православной церкви (РПЦ) румынские власти и Румынская православная церковь (BOR) пока не добрались. Поскольку, как религиозное объединение РПЦ в Румынии не существует, поэтому положение православных из числа приверженцев московского патриархата не охватывает отчёты международных правозащитных организаций и зарубежных правительственных департаментов.
Зато всем известно, что в Молдове, так рьяно стремящейся не только в Европейский Союз, но и к союзу с Румынией, BOR в лице Бессарабской митрополии не только официально зарегистрирована, но и ведёт такую активную наступательную деятельность, которую уже впору называть экспансией.
У многих ещё жив в памяти скандал, связанный с попытками Бессарабской митрополии BOR получить в собственность здание Национальной библиотеки Молдовы, которое с 1918 по 1944 гг. принадлежало Румынской церкви. И нынешняя молдавская власть спокойно бы отдала учреждение культуры румынским церковникам, если бы не активное противостояние общественности.
Также BOR проявляет активность в «кадровой политике». В начале 2022 года Бессарабская митрополия приняла в лоно Румынской православной церкви шесть священников из РПЦ, которых Молдавская митрополия лишила сана за нарушение священнической присяги.
По этому поводу румынские иерархи использовали в своих официальных обращениях явно агрессивную, не свойственную служителям церкви риторику. Вот, некоторые цитаты: «Кишинёвская митрополия находится в состоянии институционального банкротства»; «Румынская церковь явила себя силой, которую больше нельзя остановить, зафиксировав растущее число требований о членстве священнослужителей, спасающихся от канонических уз Московского патриархата». А Молдавскую церковь в BOR вообще открыто называют «российской церковной оккупационной структурой».
«По этой логике, прав тот, у кого сила. Абсолютно антихристианский подход. Чья земля – того и вера», – сетует уроженец Гагаузии служащий в Стамбуле архимандрит Вселенского патриархата Viktor Kopuşçu.
И предсказать гонения, которым подвергнутся в случае поглощения Румынией Молдовы, верующие из РПЦ не так уж и трудно. Об этом говорит и исторический опыт 1918-1944 годов, когда русским православным запрещали отмечать церковные праздники по «старому» стилю, а проповеди должны были проводиться непременно на румынском языке (при подавляющем большинстве русско- и украиноязычных верующих).
Да и характер современной румынской власти не оставляет никаких надежд на сохранение в присоединённой Молдове религиозных прав и свобод. Вот, что по этому поводу говорит молдавский писатель Vasile Ernu, более 30 лет живущий в Румынии: «Традиции ведения дискуссии и полемики в Румынии не существует. Господствующая группировка просто поёт очередные идеологические мантры, проповедует определённую идеологию, которая состоит из заёмного неоконсерватизма с примесью слегка обкуренного православным церковным ладаном национализма».
А, разве в нынешней «проевропейской» Молдове, скажите, не так?
Но ущемление прав верующих – всего лишь одна из сторон покушения на Свободу совести. В Румынии наблюдаются и неполадки с национальными убеждениями и ценностями, которые пытаются отстаивать представители местных этнических меньшинств, особенно еврейских и венгерских общин. Об этом, а также о том, как происходящие национальные притеснения отражаются на Молдове в контексте её сближения с Румынией, мы поговорим в следующий раз.
