Начало конца Гагаузской автономии?
Что же так возмутило народных избранников из Гагаузской автономии? Депутаты считают, что «под видом судебной реформы официальный Кишинёв продвигает демонтаж автономии и ущемляет права гагаузского народа, фактически лишая его доступа к правосудию». Члены APG заявляют, что законопроект противоречит закреплённому в Конституции Молдовы особому правовому статусу Гагаузии, который подразумевает наличие в городе Comrat отдельной Апелляционной палаты, и требуют реформирования Судебной карты с учётом административно-территориального деления Республики Молдова.
Гагаузы обеспокоены, что, после изменения Судебной карты, жителям автономии (особенно пожилым людям), будет трудно добираться до нового центра судебного округа, который планируют разместить в городе Cahul. Также увеличатся судебные издержки, поскольку в расходы войдут затраты на дорогу адвокатов.
Но самая главная проблема, волнующая гагаузскую общественность – языковой вопрос, который возник в связи расформированием второстепенного судебного офиса в городе Vulcănești
«Населенные пункты района Vulcănești, входящие в состав АТО Гагаузия, где живут гагаузы и другие национальные меньшинства (болгары, украинцы, русские и др.), а языком межнационального общения служат гагаузский и русский языки, передают под судебную юрисдикцию суда города Cahul, где судопроизводство ведется только на румынском языке. Этот фактор послужит серьезным препятствием для жителей этих населенных пунктов в доступе к правосудию и судебной защите при нарушении прав и свобод», – говорится в обращении Народного Собрания Гагаузии.
Авторы законопроекта об изменении Судебной карты, о чём мы уже говорили в предыдущей статье, поспешили успокоить сомневающихся, заявив, что «все офисы судов остаются на прежнем месте, они просто меняют юрисдикцию».
Таким образом, Апелляционный суд в гагаузской столице Comrat, (самый мало загруженный в Молдове), хоть и теряет свою автономию, но оставляет за собой старый адрес. Как и суд «второстепенный», принадлежавший «головному» суду Comrat в городе Vulcănești, где работает лишь один судья (также молдавский антирекорд).
«Поэтому необходимость граждан ездить на суды в другие города и запрашивать там переводчика отпадает», – успокаивают в Министерстве юстиции РМ.
Однако информация, опубликованная на пропрезидентском ресурсе stopfals.md, принадлежащем Ассоциации независимой прессы (API), явно не способствует снижению уровня тревожности жителей Гагаузской автономии.
Вот, что говорится в этой статье, посвящённой реформированию «Карты судов»: «Передача офиса в Vulcănești из суда Comrat в суд Cahul обоснована географическим расположением. Расстояние между Vulcănești и муниципалитетом Cahul составляет 34 километра по республиканской дороге. Для сравнения: расстояние между городом Vulcănești и муниципалитетом Comrat составляет 83 километра». Неужели гагаузам района Vulcănești всё-таки придётся совершать поездки по судебным делам?
Как бы то ни было, Народное Собрание Гагаузии, основываясь на праве законодательной инициативы, после первого чтения законопроекта «Об изменении карты судов» направили в Парламент РМ предложения с поправками к документу. Как известно, предложения были проигнорированы, и 13 июня 2024 года новая Судебная карта была окончательно одобрена.
Реформа абсурда.
Так всё же может ли дать реформирование «Карты судов» хоть какие-нибудь результаты, хоть как-то повлиять на проблемную судебную систему Молдовы?
«Идеального решения на этапе реорганизации быть не может. Мы должны просто исходить из потребностей граждан», – говорит Директор по управлению судами (CEPEJ) Sorin Popescu.
«Не думаю, что маленькие суды могут сильно повлиять на концепцию судебной организации», – считает член Высшего совета магистратуры (CSM) Ion Guzun.
А директор программы «Правосудие» (CRJM) Vladislav Gribincea вообще убеждён, что в современном мире, в эпоху всеобщей компьютеризации значение административно-территориального распределения судебных офисов играет крайне незначительную роль: «Эта реформа не может идти в одиночку. Она должна идти рука об руку с цифровизацией правосудия, и это всеобщая тенденция. Потому что уже не имеет значения, каково физическое расстояние человека от места, где он живёт до суда. Давно пора упростить судебные процедуры, то есть внедрять телеконференции».
Собственно, изменение Судебной карты абсолютно никак не повлияет на то, что происходит в молдавском правосудии.
«Несправедливость, безнаказанность – это явления, которые слишком долго терпели в Молдове. Это, естественно, не нравится людям и их чаша терпения переполнена», – так говорит о необходимости реформирования правовой системы исполнительный директор Института европейских политик и реформ Iulian Groza.
«Сохраняется мнение, что судебная система коррумпирована. Если в системе постоянно говорят о коррупции, то люди всё равно будут в неё верить. Судьи не реагируют на события, происходящие внутри системы. Каждый занимается собственными делами, мотивируя это тем, что говорить о проблемах в системе не их дело. Когда начались реформы в судебной системе, появилось определённое давление, возник страх. И, в конце концов, каждый судья заперся в своём офисе», – так отреагировала на процесс оценки профессиональной этики и неподкупности судей и прокуроров (Pre-Vetting и Vetting), который должен завершиться до конца 2025 года, судья столичного сектора Centru Livia Mitrofan.
А вот как прокомментировала министр юстиции РМ Veronica Mihailov-Moraru слова, которые сказал недавно исполняющий обязанности Генерального прокурора РМ Ion Munteanu о том, что половина прокуроров страны готовы уйти из системы, чтобы не проходить проверку Pre-Vetting и Vetting: «Действительно существует риск того, что многие прокуроры могут подать в отставку. Как, впрочем, и судьи».
Но ярче всего нынешнюю ситуацию в судебной системе Молдовы характеризует заявление, которое сделал 4 марта 2024 года финансируемому европейскими фондами агентству IPN свидетель по одному из дел «О банковском мошенничестве» Denis Urechi6 «Я хочу сказать о преступных действиях председателя Апелляционной палаты Кишинёва Ghenadie Mîra. Этот персонаж стал председателем апелляционного суда, имея два уголовных дела в Антикоррупционноой прокуратуре. Он был пойман с поличным при получении взяток, когда был судьёй в городах Soroca и Anenii Noi. Это специально организовано для того, чтобы человек, подконтрольный Антикоррупционной прокуратуре, выполнял указания, исходящие от криминальных и властных структур».
Судебная реформа в Молдове, вообще, вряд ли имеет шансы достичь каких- либо результатов. Ибо реформирование никоим образом не касается главного – избавления судебной ветви власти от пагубного влияния и давления со стороны структур ветви исполнительной.
«Это не реформа. То, что гражданам уже три года представляют как беспрецедентную реформу судебной системы – это смешная история. Преступники в мантиях уходят в добровольную отставку с огромными пенсиями, а власти назначают на их места своих лояльных судей. Главное, во что всегда упирается судебная реформа, да и вообще все реформы, которые у нас были до сих пор, это нежелание власти отпустить рычаги воздействия из своих собственных рук», – уверена собравшаяся в президенты журналистка Natalia Morari.
И, действительно, проведи реформу правовой системы, что называется «по уму», в Молдове может появиться реальная сила, которая даст по рукам всем, включая тех, кто сидит в президентском кабинете.
Древнегреческий политик и писатель IV века до н.э. Ликург, 12 лет бывший главным финансистом Афин, говорил: «Сущность государственного строя составляют трое – правитель, частное лицо и судья». Исходя из того, что происходит в современной государственной системе Молдовы, судей из данной схемы можно практически убрать. Может это и есть одна из главных причин того, что молдавский государственный механизм выглядит таким ущербным.
